Версия для кагана, сильно отредактированная.

На самом деле Шарлиз, когда до нее дошло, почему такая задержка, закатила дикую истерику, вопя, что жизнь кончена, что теперь она привязана к этому…

Дальше Бурсай предпочла даже не вспоминать.

Глупой шлюхе надавали пощечин и уложили спать, а чтобы та не повредила себе или ребенку – рядом с ней сейчас сидели две служанки. Но не скажешь ведь такое кагану?

Нет, не скажешь, если жить охота.

Хурмах довольно кивнул.

– Ладно. Завтра я хочу ее видеть, а сегодня пришли ко мне кого-нибудь. Не важно кого.

Бурсай поклонилась и удалилась, восхваляя своего господина.

Хурмах улыбнулся.

Отлично. Ребенок от принцессы – это хорошо. Теперь еще Торнейского раздавить – и вообще все будет замечательно.

И каган погрузился в приятные мысли о величии Степи в целом и себя в частности.

Матильда Домашкина

Нельзя сказать, что день прошел бессодержательно.

Матильда работала, копалась в компьютере, почитала пару статей в Интернете, чтобы узнать о ранах и их лечении, созвонилась с Сергеем и договорилась о встрече на завтра.

Давид позвонил ближе к вечеру.

– Малена, привет.

– Здравствуй. Что случилось?

– Ничего особенного. Скажи, ты будешь свободна на этих выходных?

– Да, вполне.

– Могу я пригласить тебя прокатиться?

– Куда?

– Когда мы с Антоном звали тебя с собой, ты нам отказала. А я хотел бы показать тебе океанариум.

Малена даже не сомневалась.

– В этот раз я соглашусь.

– Суббота? Или воскресенье?

– Я пока ничего не планирую, – пожала плечами Матильда, как будто Давид мог видеть ее через телефон. Суд, слава богу, состоится до выходных. Документы собраны, остается ждать. Самое мучительное, что может быть. Ожидание.

– Я думаю, суббота. Выедем с утра пораньше, вернемся вечером попозже. А в воскресенье отоспишься.

– Хорошо, – согласилась Матильда. – Буду готова.

– Замечательно.

Давид отключился, а Матильда зло поглядела на селектор. Огонек мигал. Антон подслушивал.

Вот ведь… вуайерист!

– А может, он ревнует? – протянула Малена.

Матильда злобно фыркнула.

Она ничего не скажет подруге. Но с каким удовольствием она бы постирала Антона в хлорке! Чем дальше, тем больше ей не нравился этот красавчик.

– Ревность – плохая штука. Придушит еще…

– Почему придушит?

– Потому что. Будем с тобой сегодня смотреть Шекспира. Просвещаться.

Забегая вперед: Малена оценила только комедии.

Про «Отелло» она сказала, что человек с таким темпераментом никогда не смог бы занимать высокую должность – у него гормоны работают вперед мозгов. Его бы убили намного раньше.

Про «Гамлета»: смерть – это лучшее, что могло случиться с героями.

А вот Катарина и Петруччо ей понравились. Особенно Катарина в исполнении Элизабет Тейлор. Герцогесса прикинула фасоны платьев и решила кое-что позаимствовать для себя. И вообще – переписать комедию.

Это ж такая прелесть!

А учитывая древность – это даже не плагиат. Это ознакомление с культурным наследием. И попробуйте скажите, что это не так.

Беся согласно мурчала на коленках у хозяйки.

Малена начесывала ее за ушками, и кошечка млела и блаженствовала. Дети ли, животные – равнозначно. Любовь и ласка нужна и тем и другим. В противном случае они тоскуют, болеют, умирают. Хорошо, что сложилось иначе. И с киской повезло, и с зеркалом…

Малена достала зеркало, повертела его перед собой.

Одинаковое, совсем одинаковое, до последней завитушки.

– Так мы ничего и не узнали.

– Может, и не надо, – честно призналась Матильда. – Знаешь, мне страшно.

– Начать исследовать зеркало?

– Да. Я боюсь проснуться однажды, и тебя нет рядом.

– Я всегда буду с тобой.

– Я тоже всегда буду рядом с тобой. Но бояться не перестану, – вздохнула Матильда.

И Малене сложно было возразить.

Только тот, кто ничего не имеет, ничего и не теряет. Это – уже не их случай.

Мария-Элена Домбрийская

Кто сказал про пожар в борделе во время потопа?

Заберите меня туда, я хочу спокойно пожить хоть пару дней!

Вот так примерно Малена себя и чувствовала. Утешало только одно – управление она передала Матильде и просто получала удовольствие. Матильда, впрочем, тоже.

Девушки развлекались от всей широкой души.

Утро.

Завтрак.

Правда, в этот раз Лоран явился, нагло уселся слева от герцогессы (место справа было решительно занято графом Ардонским) и даже попробовал ухаживать. Подкладывать Малене что-нибудь вкусненькое, подлить вина, коснуться руки… и даже ноги – под столом.

Наверное, она должна была как-то среагировать.

Но Матильда даже заморачиваться не стала. Она не аристократка, ей просто безразличен Рисойский.

Она не нервничала, не раздражалась, она просто принимала все его услуги как должное, не обращая внимания на заигрывание. К концу завтрака ухмылялся даже Динон.

Обидно, когда ты стараешься, а тебя не ценят по достоинству. Но когда даже не замечают?

Матильда именно что не замечала. Ей все эти призывные взгляды, интимный шепот и мимолетные прикосновения были… параллельны. В общественном транспорте вы и не до такого интима докатитесь, особенно в час пик. Вот уж где эротика во всех позах!

Лоран собирался обидеться, но не успел. Его вызвали к Лорене. Сестрице стало хуже, она потеряла сознание, и доктора чего-то опасались. Рисойский вылетел из-за стола пулей.

Да, сестру он действительно любит. Но Малену это не остановило. И Матильду тоже.

Девушка ханжески сложила ручки.

– Помолимся же за выздоровление.

Все возвели очи горе́, но до группового молебна дойти не успели. В столовую вошел один из лакеев и наклонился к Малене.

– Ваша светлость, госпожа Ирвен просила сказать: через ворота только что проехала карета с гербом Храма. В ней матушка Эралин.

Дамы насторожили уши. Сказано было достаточно тихо, чтобы расслышала только хозяйка, ну и сидящие рядом с ней мужчины. Малена поставила плюсик.

Начинают уважать и слушаться, это хорошо.